Дизайнери та артисти, юристи та медики в унікальному етно-календарі від журналу Ukrainian People

Всеукраїнський журнал UkrainianPeople до новорічного номеру випустив унікальний проект «календар «Стильна українка»» , головною метою якого стала підтримка українських дизайнерів та пропагування національного виробника.
Календар є доповненням до журналу – на його сторінках розмістилися фото найсильніших українок, які предстали перед нами у вишиванках від українських виробників. Завдяки цьому проекту ми показуємо довершеність прекрасних українок в національному одязі, багатогранність національних мотивів та актуальність підтримки українського виробництва.
Наша країна багата талановитими людьми, які щиро її кохають та цінять її неповторну красу, тож купуйте новорічний випуск журналу, до якого вже йде додатком унікальний календар, та насолоджуйтеся справжньою українською красою.

 Прогнозы 2017 от лучших политологов Украины

Прогнозы – дело неблагодарное. В Украине – особенно. Но журнал «Ukrainian People» все же решился заглянуть в будущее нашей страны. Для этого при поддержке Института Публичной Политики и Консалтинга был проведен круглый стол «Прогноз экспертов на 2017-й год. Политика. Экономика. Социальные стандарты». Также были подведены итоги года уходящего. Встреча прошла 21 декабря в Киеве в коворкинге «Счастье HUB». Экспертами-спикерами круглого стола стали:

Анне Быкова – политтехнолог, директор политического агентства AG group;
Сергей Быков – глава Института Публичной Политики и Консалтинга (ИНПОЛИТ);
Олег Постернак – политолог, директор Центра политической разведки;
Александра Решмедилова – политолог, кандидат философских наук;
Андрей Мишин – политолог, директор Киевского института мирных исследований.
Модератором встречи выступила главный редактор журнала «Ukrainian People» Татьяна Петракова.

Каждый из спикеров приготовил доклад на свою тему. Например, глава ИНПОЛИТ Сергей Быков проанализировал расстановку политических сил в Украине. Несмотря на тяжелую ситуацию в стране, он отметил и позитивные, по его мнению, тенденции: активное участие премьера Гройсмана в работе парламента и укрепление вертикали власти. Вместе с тем, Сергей считает, что главный недостаток украинской власти - неспособность к стратегическому планированию. И дырявый, непредсказуемый бюджет - тому подтверждение, - считает глава Института Публичной Политики и Консалтинга.

О нехватке стратегического мышления у власти, так или иначе, заявили почти все спикеры. В частности политолог Александра Решмедилова констатировала, что даже повышенная минимальная зарплата может обеспечить только биологическое выживание украинцев. Она признала, что единственная причина, по которой общество еще не пришло к экономическому коллапсу, – «черная прослойка». То есть нерегистрируемые доходы населения. «Эта ситуация лучше, чем могла бы быть. Но все равно очень тяжела для украинцев», - говорит Александра Решмедилова.

Руководитель Центра политической разведки Олег Постернак очертил основные тенденции развития украинского общества в 2016 году и показал, во что они могут вылиться в году 2017. Он считает, что после нестабильного информационного поля 2016 года у людей будет запрос на более спокойные сюжеты. «Это видно уже сейчас. У нас идут ожесточенные бои на Светлодарской дуге, а люди смотрят концерт», - приводит он пример. Также, по его мнению, утвердившиеся в статусе рупора внутриполитической борьбы СМИ продолжат укреплять свои позиции. Самый большой успех Украины в 2016 году – судебная реформа, а самый большой провал – результат референдума в Нидерландах.

Андрей Мишин - директор Киевского института мирных исследований. На круглом столе он представил презентацию на тему возможных конфликтов и угроз в предстоящем 2017 году. Он считает, что «радикальные действия РФ по отношению к Украине» будут маловероятны, а судить об отношении к Украине администрации нового Президента США Трампа еще очень рано. Также он почти уверен в получении безвиза с ЕС в предстоящем году. Несмотря на это, он предупредил, что «считать мир украиноцентричным» - непростительная ошибка. Другой угрозой он считает возможный сценарий децентрализации. При нем «отцы города» окончательно узурпируют власть на местах.

Другую негативную тенденцию нашего общества раскрыла Анне Быкова, директор политического агентства AG group. Она рассказала о самых значимых и распространенных видах манипуляций общественным сознанием в Украине. Анне уверена, что сахарно-гречневые покупки электората и черный PR шагнут вместе с Украиной в 2017 год. Особенно подобные приемы вероятны на возможных досрочных выборах. Также политолог спрогнозировала триумфальное возвращение еще одной манипуляторской схемы – сетевого бизнеса. Несмотря на то, что большинство спикеров оценивали нынешнюю ситуацию в стране не лучшим образом, надежда есть. Во-первых, почти все эксперты признали, что экономика Украины оттолкнулась от дна, и будет идти вверх. Во-вторых, мы, пережившие этот год, поняли: надеяться нужно на себя. Только активно действуя, мы сможем помочь нашей стране и друг другу. С наступающим 2017 годом Вас! Будьте сильными!

 Моя правда о войне

Кто бы мог подумать, что в двадцать первом веке в мирной стране Украине наступит настоящее горе – война, в которой тысячи военных и мирных жителей отдадут свои жизни! Война затронула каждую семью. Кто-то отдался в ее руки сам, кто-то отпустил сына, отца, брата и даже родных дочерей. Такое могло присниться только в страшном сне, но никак не оказаться реальностью. Эти тяжелые годы отразились на многих из нас – это и шрамы после ранений, и кошмары по ночам, и горечь утраты, и поседевшие пряди волос… Тех, кто защищал нашу Родину и не боялся пожертвовать собой, - тысячи. И у каждого своя история. О происходящем в секторе М весной 2014 года журналу «Ukrainian People» впервые рассказал боец легендарного «Черного Корпуса», из которого впоследствии сформировался батальон, а теперь полк «Азов».

Мне часто вспоминается наша первая встреча. Было раннее утро, но уже ярко светило июльское солнце. Оно предвещало очередной знойный день, от которого жители и гости Урзуфа прятались кто в Азовском море, кто под кондиционером. Я осмотрелась: деревья, аккуратные дома, идеально выметенные дорожки – это совсем не вписывалось в моё представление о военных базах.
Его не пришлось долго искать – он стоял неподалеку, уже давно меня заметив, и просто наблюдал. Высокий, голубоглазый, в идеально сидящей камуфляжной форме парень, на вид - чуть старше 23 лет, почти всё время думающий о чем-то своем – мне запомнился он именно таким. И увидеть его, спустя несколько месяцев, «по гражданке» было не совсем привычно. На тот момент он уже не выезжал на боевые действия, но выполнял множество других задач, которые также способствовали возвращению мира нашей стране. «Информационная безопасность и противодействие» - кратко описал он сферу своей деятельности.
Трумен – такой позывной у моего собеседника. Имя свое теперь он не называет почти никому, а мои бесконечные просьбы сказать мне и только по секрету он пропускает мимо ушей. «Моя деятельность, которой я занимался в Одессе для предотвращения «Русской весны», исключает любое разглашение личных данных в целях безопасности жизни моих родственников и близких. Война рано или поздно закончится, но всё равно останутся те, кто не простят нам срыв их планов по захвату территорий Украины», - объясняет он всем любопытствующим.
Спустя несколько месяцев, во время нашей недолгой встречи уже в столице Украины, он рассказал мне о том, что происходило в его жизни весной 2014 года. С детских лет Трумен интересовался военным делом. Ориентиром в этом был отец, подполковник ПВО. Поэтому накаляющаяся ситуация на Востоке Украины не позволила ему остаться равнодушным. Над вопросом - идти служить добровольцем или нет - он даже не задумывался.

Борьба с сепаратизмом в Мариуполе
К прибытию «Черного Корпуса» в Мариуполь, в городе начинались антиукраинские движения, и творился беспорядок. «Опьяненные безнаказанностью местные маргиналы громили магазины, устраивали поджоги, сооружали баррикады. Постоянно были попытки захватить административные здания и здания МВС и НГУ», - объясняет ситуацию подробнее мой собеседник.

Вопреки распространенному мнению о безупречном вооружении бойцов «Черного Корпуса», ситуация оставляла желать лучшего. Да, оно было подходящим, в хорошем состоянии, но его не хватало. С экипировкой получалось куда хуже: бронежилеты 2-ого класса, противоосколочные каски, подсумки еще советских времен – это не то, что может спасти жизнь военного во время боевого противостояния. Конечно, многое привозили волонтеры, но это уже позже. А вначале некоторое снаряжение удавалось найти просто на улице, что-то обменять на сигареты.

В составе своего подразделения Трумен нес службу рядовым пехотинцем-стрелком. Боевые задачи были самыми разными: бойцы участвовали в предотвращении попытки захвата здания МВС антиукраинскими элементами, заняли и охраняли аэропорт, так как сепаратисты планировали со временем его захватить и перекрыть украинским силам удобную воздушную транспортировку. Под обстрелы он тоже попадал: «Обстрел был под Мангушем. Мы ехали в Мариуполь, нам сообщили, что там собираются противники Украины. Мы были без боевого оружия – лишь некоторые взяли гладкоствольное и травматику. Тогда диверсионная группа во главе с Хакимзяновым и открыла по нам огонь. По нашему автобусу попали не сильно - побили стекла и борт. Был ранен в шею водитель. К счастью, он выжил»…

В Мариуполе украинские военные почти не имели поддержки со стороны гражданского населения. Все ожидали призрачного «русского мира», поощряя действия сепаратистских групп. Нам показалось бы это непонятным, но те, кто участвовал в этой войне, уже ничему не удивляются: «Была сильная информационная кампания по принципу сарафанного радио - шли слухи, что мы насилуем женщин в селах, режем животных и вешаем несогласных. Как ни парадоксально, люди этому верили».

В основных боях за город мой собеседник не принимал участие – тогда ситуация начинала накаляться в родной ему Одессе, и, будучи уверенным в обязательной победе украинских сил в секторе М, он отправился защищать свой дом.

Попытка создания «Русского мира» в Одессе
После 2 мая была вероятность повторения мариупольского сценария, 4 мая там уже начинали штурмовать здание МВС, опять были многочисленные митинги и протесты. «Я такого в своем городе видеть не хотел. К тому же, кое-кто из моих близких был ранен - в частности парни, которые в то время оставались в Одессе. По прибытию, я и остальные начали действовать. Подробности рассказывать не могу. Скажу только, что проведена огромная работа, включающая в себя разведку, контрразведку, внедрение (это уже не секрет), задержание и т.д.».

Так прошла борьба за Одессу, итогом которой стало устранение сепаратизма во всех его проявлениях.

- После, уже осенью 2015, я решил восстановиться в подразделении, вернуться к своим старым побратимам, так как ожидал эскалации боевых действий на Востоке Украины. Однако эскалации не произошло, боевые действия шли на спад, и я был определен по специальности в одну из служб подразделения.
На сегодняшний день в родной Одессе Трумен активно занимается гражданской деятельностью, ни на минуту не забывая о том, что наша страна все еще в состоянии войны.

- К сожалению, как и в любом военном конфликте и любой революции, всегда найдутся люди, которые используют заслуги и достижения других в корыстных целях. При этом обычные рядовые бойцы, солдаты, волонтеры остаются не у дел, не получая никаких наград, чинов и социальных льгот. Поэтому сейчас, когда военный конфликт находится в замороженном состоянии, наша задача - наведение порядка внутри нашей страны, нашего государства. По официальной статистике, на Востоке страны погибло не более трех тысяч украинских военных. Но те, кто принимал участие в боевых действиях и видел тела погибших соратников, называют цифры куда больше указанной. Политики, в свою очередь, кормят нас обещаниями, идут на уступки противнику, ведут переговоры в Минске и постепенно приближают нашу страну к капитуляции. Всё это время война продолжается, самые достойные украинцы погибают. Пусть и не стреляют активно, пусть боевое оружие пока отложено, но мир ещё не наступил в нашей стране. Что будет дальше, кто прав, а кто виновен, - рассудит время. А пока мы продолжаем рассказывать нашим читателям о реальных событиях из жизни бойцов. Это тоже наша история, и ее надо знать.

 Моя правда о войне

Будничное утро среди недели и первое холодное дыхание осени за окном не располагали куда-то выходить из квартиры. Но, несмотря на это, я стремилась покинуть дом. Поскольку, по традиции, раз в месяц у меня утренняя встреча с бойцом АТО. Каждый раз – новый герой и неповторимая история, слушая которую, восхищаешься героизмом и мужеством своего собеседника.

В тот день я должна была встретиться с молодым героем, которого видела лишь на отсканированных семейных фотографиях, с которых на меня смотрела непривычно большая, как для столичного мегаполиса, семья: хранительница домашнего очага – мама, он с двумя братьями-богатырями, семь сестер. Глядя на большую семью в вышиванках, я понимала, что героя нашего рассказа подтолкнуло пойти защищать страну. Он боролся за мирное завтра всех украинцев, в частности, своих родных.
Поскольку в тот день я проспала, то собиралась в спешке и не шла, а бежала на интервью в другой конец города. По дороге успела разозлиться на девушку в метро, которая то и дело, что в толкучке топталась по моим еще с вечера отполированным до блеска балеткам. Она даже не извинилась. Потом злость сменила обида. Обида на холодную осень, на ветер, от не теплого дыхания которого порой бросало в дрожь, и даже на саму себя, которая сонной забрела не туда, где должна была встретиться с человеком. Несмотря на мое весьма «веселое» утро, на свое удивление я была расположена к долгим разговорам о жизни и о правилах, по которым привыкли жить люди нашей страны. Впрочем, как всегда: когда что-то в жизни идет не так, хочется поразмышлять и поговорить на серьезные темы. Первое, о чем я думала в тот момент, пока я ехала на встречу (да, я успевала еще и думать о чем-то еще, кроме того, как не опоздать): все, кто вернулся из АТО, вынуждены самостоятельно адаптироваться к жизни города, живущего так, будто в стране нет войны. А если ты не можешь? Изо всех сил пытайся слиться с толпой, живущей стереотипами: надевай гражданскую одежду, прячь глаза за темными очками, чтобы не было видно огорчения текущим ходом событий, и имитируй жизнь, изо всех сил... Я стояла у ворот. Как же я обожаю пропускную систему! Но больше всего – себя, любящую назначать встречи на утреннее время, в которое я обычно еще сплю. И зачем я это делаю? Нередко задаю себе вопрос.
— Здравствуйте. Я – Филя. – лишь успев пройти через охрану, услышала я. Передо мной стоял молодой парень, немного старше 20 лет. Рядом с ним – его железный друг. На нем он любит уверенно мчать киевскими дорогами против ветра. Попутным ветер для него последние года три был всего несколько раз. В частности, когда он с первых дней Майдана находился в эпицентре тогдашних событий в стране, а потом – на ее востоке, где с мая по ноябрь 2014 года защищал территориальную целостность Украины.
— «Филя»! – повторяя снова, подает руку при знакомстве. Я подумала о том, что за минуты нашего знакомства он ни разу не упомянул своего имени, только позывной. Я ждала, что он это сделает, но только лишь, когда попросила полностью представиться, услышала его имя.
— С чего мне начать?
— Вы начните с самого начала. – Прошу я. – Расскажите о своей семье, учебе и о том, что повлияло на Ваше решение уйти защищать страну. А сама думаю о том, насколько он юный.

О Майдане
— Все началось с Майдана. Я там был еще до первой трагедии со студентами. Поскольку не мог оставаться дома. У нас были «стычки» с милиционерами. Мою маму даже вызывали в участок и рассказывали о том, чем ее младший сын занимается и какой он плохой. – с грустью в глазах и дрожью в голосе говорит Сергей.
В конце всех событий к нам приехал швед Майкл, который и начал нас тренировать, а позже – воевал с нами. Тогда мы с парнями начали искать подработки и даже продавали свои ноутбуки, телефоны, чтобы купить себе необходимое для бойца обмундирование.
Когда ехали в Бердянск, о войне знали лишь из фильмов. Единственная мысль, которая была тогда: «Лишь бы доехать до точки назначения, чтобы мне дали автомат, и я пополнил ряды тех, кто защищает Украину. А не погибнуть в дороге, так и не сделав свой вклад для страны». Но у нас, как первых добровольцев, даже оружия не было, когда мы стояли на постах. Нам давали штык-ножи и палки. И это на войне! – с возмущением вспоминает наш герой.

Первая боевая операция
— Началось планирование освобождения Мариуполя, я был в штурмовой группе. Нас днем собрали и сказали: «Парни, садитесь на наш «пряник»!» Это – обшитый арматурой КамАЗ. О какой технике может идти речь, если не было оружия. Все, что нам сказали, это единственную фразу: «Мы едем!». Но мы, конечно же, догадывались обо всем.
Мы приезжаем в Мариупольский аэропорт, на сон было выделено около трех часов. В 5 утра нам начали выдавать гранаты. Как сейчас помню, что у меня был бронежилет, как у охранника в супермаркете. Только вместо рации – гранаты… — В какой момент вы осознали, что на войне? – задаю уточняющий вопрос.
Взгляд собеседника устремился вниз… В комнате повисла такая тишина, что были слышны четкие ритмичные шаги в соседней комнате. Никто не осмеливался нарушить многозначительную паузу. — Наверное, в тот момент, когда въехали в Мариуполь. В кустах лежали военные в «зеленке», на улицах, складывалось впечатление, ни единой живой души… Блок-посты и люди, разделенные на тех, кто вывешивает украинские флаги на свои дома, и тех, кто поддерживал наших противников.

«Командир, разрешите спасти щенка!»
Во время боевой операции в Мариупольском аэропорту был случай, когда к нам, откуда ни возьмись, во время перестрелки подбежал щенок. Маленький комочек с черными глазищами сел возле нас и никуда не хотел отходить. А как посмотрит, так сердце и растает! — у Фили в семье очень хорошо относятся к четырехлапым друзьям. Поэтому он не мог пройти мимо щенка, оставив его в беде.
— «Командир, разрешите спасти щенка!» — обратился он с просьбой. Командир Иван молча посмотрел на Филю строгим взглядом, он же – на щенка. А этот пушистый комок жалостливыми глазами посмотрел на старшего (прим.ред. – командира). — Спасай. Мы прикроем тебя! – махнув рукой, разрешил Иван.
— Щенка спасли, вышли из здания. Сел со спасенным на какой-то мешок, и мы с боевыми побратимами заметили, что от мешка отходят шнуры. Ну какая реакция может быть при такой находке у бойца? – с удивлением оживленно рассказывает герой нашего рассказа. – Найти место, куда эти шнуры ведут. Оказалось, это была взрывчатка, на спусковую кнопку которой было некому нажать. Поскольку все «сепаратисты» разбежались по подвалам местных жителей. Но мы их искали. Не может не радовать тот факт, что некоторые из местных сами подходили к штурмовой группе и говорили: «Хлопці, вони тут, у підвалі!» — вспоминает Сергей, акцентируя внимание на осознанности некоторых людей. И с гордостью дополняет, что та боевая операция имела успешный исход, поскольку потерь не было.

«Иловайский котел». Первые потери
— Именно в Иловайске я прочувствовал войну. – продолжает с грустью и каким-то чувством невыполненного долга свой рассказ Сергей, позже я пойму, почему так.
— Нам сказали, что мы должны заходить в город. Говорили, что там будут танковые бои, а мы – группа поддержки. Солдатам все знать не обязательно. Есть приказ – выполни! – там, на войне, ты не можешь быть бойцом, если думаешь о приказах. Поскольку они не обсуждаются. Командиру лучше знать о том, как поступить, чтобы все остались живы.
— Мы, как развед.группа заходили первыми. Нас спасло то, что мы были батальоном, у которого не было серьезной техники, лишь подаренная волонтерами машина. Она, собственно, и сломалась посреди поля с подсолнухами, так и не довез нас до БТР. БТР оказался неисправным, и в этот момент начался ужас: подстрелили печень нашему побратиму, подстрелили нашего друга – «Светлячка»… Начались жертвы. Раненый за раненым, они умирали, количество потерь росло. Было осознание того, что операция, скорее всего, не будет иметь успеха. Если бы БТР был исправен, и мы поехали на нем, то мы бы все погибли.
На следующий день неисправность машины, проявившаяся во время дождливой погоды, тоже спасла нам жизнь. Нашу машину начало носить из стороны в сторону. Был приказ идти пешком. Как выяснилось в ходе боевой операции, впереди была засада. Тогда я получил осколочное ранение. Этот день был самым тяжелым на войне. После него мне делали операции, я поехал домой, и пришлось рассказать все матери.

О материнском сердце, о котором переживал
Во время интервью юноша практически не смотрит в глаза, взгляд устремлен вперед, будто смотрит фильм о воспоминаниях, которые пришлось пережить совсем недавно. Я же в свою очередь стараюсь никогда не перебивать собеседника при таких интервью, лишь после окончания ним его же рассказа задам дополнительные вопросы.
— Какая была реакция у Вашей матери, когда она узнала, что вы вернулись не из командировки, а свойны?
— Несмотря на мои рассказы-басни о том, что я в Днепре работаю, мама в душе догадывалась о моем настоящем местоположении, как, впрочем, и бабушка. Но своими догадками они друг с другом не делились. Была взаимоподдержка: мама успокаивала бабушку, а бабушка – маму. Когда же решил «раскрыться» перед мамой, то с ее стороны удивления как такового не было.
Важно еще то, каким образом мы преподносим информацию. В случае, когда говорим о чем-то в прошедшем времени, то это легче воспринимается. Тем более я старался не вдаваться во все эмоциональные краски происходящего на востоке. Поскольку материнское сердце и так немало переживает за своих детей. – Сергей решил рассказать родным о своей правде, в более мягком и менее эмоциональном варианте.
— Я говорил все, что угодно. Лишь не говорил правды: молчал о том, что на войне.
Сегодня мама гордится, что я защищал Украину и сейчас это продолжаю делать, помогая здесь, в тылу. Теперь вся наша семья занимается волонтерской деятельностью. А я еще пытаюсь бороться с догхантерами. Не могу терпеть несправедливость, в том числе к нашим меньшим друзьям.
И в конце своего рассказа дополняет:
— Конец мая 2014 года – время, когда я вынужден был повзрослеть и осознать свой долг перед Украиной. Я, гражданский активист, который любит и чтит историю своей страны, знаю: все циклично, и исторические периоды могут повторяться. Война – не исключение. На вопрос: «Были ли мысли о том, что не вернусь?», всегда отвечаю следующим образом: «Я стараюсь не думать о плохом, особенно о смерти. Мне действительно не хотелось умирать, в первую очередь из-за того, что не хотел маму расстраивать».

Война стирает все границы между незнакомыми людьми, сближая тех, кто, казалось, в жизни даже не поздоровался бы друг с другом. Многие из нас привыкли жить так, как будто в нашей стране ничего не происходит. В это же время тысячи наших бойцов на востоке Украины, рискуя собственными жизнями, отстаивают право каждого украинца на мирное завтра. История Фили еще раз демонстрирует то, что не важно, сколько тебе лет, из какой ты семьи, или как учился в ВУЗе, чем занимался, до всем известных событий на востоке страны, главное совсем другое – то, что в сердце у тебя живет Украина, а в душе – искренняя вера в ее достойное будущее.